Трое из ларца и Змей Калиныч в придачу - Страница 21

– Брысь по углам!

От неожиданности оба замерли. В наступившей тишине было слышно, как Горыныч среди себя проводит выборы на наш совет: громко, со шлепками, не стесняясь иногда в выражениях. Некоторые нужно запомнить на будущее, кстати. Колоритные.

– Ты чего, Летун? – Паляныця, немного придя в себя, начал надвигаться теперь на меня. – Совсем страх потерял?

– Если мы будем собачиться – ситуация только усугубится, – ответил я, сжимая рукой рану. – Не знаю как вы, а по мне побитым так лучше вообще не возвращаться. Я понятия не имею, что мы там освободили и что нас ждет в будущем, но, если оставим все, как есть – мы не мужики. И правильно тогда Робокоп нас выгонит.

– Ну, теперь-то он выгонит нас в любом случае, – заметил Заика.

– Пусть, зато я смогу смотреть в глаза любому.

В этот момент Горыныч просунулся в окно средней головой, сказал весомо так:

– Наши тут меня делегировали. А вы че, уже начали?

– Нет, разминаемся, – угрюмо ответил Паляныця, снова занимая свое место.

– Аптечку дай? – попросил я.

Голова исчезла, вместо нее внутрь проникла лапа со знакомой коробочкой. Я быстро разобрался, что к чему, приложил ее к ране.

Какое-то время все молчали, приводя в порядок мысли. Получилось как-то не по-людски у нас. Нервы, знаете ли.

– Ну, вот что, – Вася даже встал, начал говорить жестко. – Мы все знаем, что произошло, видим последствия. Сейчас забыли обо всем. Горыныч, нужна твоя помощь.

– А че? – не понял тот.

– Расскажи, что мы разбудили, куда оно улетело, как его вернуть, в общем, все, что ты об этом знаешь. Ты местный, должен знать такие вещи.

Змей посмотрел на нас, раздумывая, шутим мы или прикалываемся. Не-а, не тот случай.

– Значит так, – начал Горыныч торжественно. Наверное, в его представлении, именно так нужно разговаривать на официальных собраниях. – То, что вы разбудили, называется Ледницей. Это дочь Мары, старшей дочери Чернобога, которая…

– Знаем, – оборвал его Заика. – Отвечает за темные потусторонние силы и все такое.

– Про Ледницу, кстати, я читал кое-что, – признался Паляныця, погладив себя по затылку. Он всегда так делал, когда что-то вспоминал. – Насылает на людей холод душевный, пустоту, превращает сердце в кусок льда, приносит простудные заболевания, обморожение частей тела, переохлаждение. А еще Ледница не любит солнца, предпочитает сырые прохладные помещения, прописку имеет во льдах.

– На полюсах, что ли? – уточнил я.

– Не обязательно. Она сама создает себе микроклимат там, где ей нравится. Может поселиться высоко в горах, только там безлюдно, ей не интересно.

– Если ты все знаешь, то почему… – начал было Заика, но Паляныця прервал его:

– Да не знаю я больше ничего. Все, что вычитал, уже рассказал. Куда улетела, почему была заточена в ларце, кем, за что, когда – откуда мне все это знать?

– Калиныч, выручай, – попросил я змея.

– Ну, тогда начну с самого начала.

Много лет назад – когда нашего пра-пра-пра-прадеда еще даже в яйце не планировали откладывать – в нашем Мире было все по-другому. Правил магами не Великий Совет во главе с достойнейшим, а два брата: Белобог и Чернобог. Отец их, Творец, дал им во владение эту ветку своего Древа, которое взрастил Он, дабы правили они в мире и согласии. Что есть жизнь? Начало смерти. Что есть смерть? Начало жизни. Тьма и свет дополняют друг друга, они – одно целое. Так задумывал Творец, о том были Его помыслы. Только не послушались братья Отца, отошли от заповедей Его, призрак власти обуял их. Доказать свое первенство, совершенство – вот чего жаждали братья. Война и смерть стали править бал. Белобог создал людей и нас, сказочных существ, Чернобог – Мару и дочерей ее: Ледницу, Огневицу, Грызачку, Трясовицу и других. Мы влачили жалкое существование, жили в пещерах, бегали с дубинами да каменными топорами, беспрестанно воевали друг с другом.

– Первобытный век, – пробурчал Вован.

Паляныця зыркнул на него, но ничего не сказал.

– Во-во, он самый, – подтвердил Горыныч. – Дабы могли люди бороться на равных с детьми Мары, существовали школы магии, куда отбирали талантливых детей, но и их будущее было беспросветным. Знания давались им только боевые, да и то в зачаточном состоянии, развитие магии среди людей и вовсе пресекалось. В общем, темные были времена, не то, что сейчас.

Надоело это магам, и начали они думать-гадать, как из этого мрака выбираться. На свой страх и риск создали подпольные школы, о которых никто не знал, магию начали продвигать. Несколько раз братья таки прознавали о них, устраивали совместные карательные рейды, но искры знаний не угасали, разгораясь снова и снова на крови погибших.

И вот, в один прекрасный день на свет явился младенец, чье имя – Солгерд. Это был самый удивительный маг всех времен. Его талант был безбрежен, словно океан, его ум не имел границ. Он схватывал на лету то, чему другие обучались годами, он постигал то, чего разум человека не в силах был постичь.

– Мессия, – снова влез Заика, теперь уже я показал ему кулак, мол, заткнись, пожалуйста. Вовка примирительно поднял руки вверх.

– В общем, Солгерд недолго обучался в разных школах, а потом пропал на двадцать лет, – продолжал Горыныч, войдя во вкус и ничего не замечая. – Где он был, чем занимался – никто не ведал, а Солгерд потом никогда не говорил. Вернулся он, собрал лучших учеников, тайно, вестимо, и начал передавать им свои знания. Чернобог и Белобог прознали о том, разгромили в бою молодых магов. Только победа оказалась неполной. Солгерд успел сбежать, не оставив после себя следов. Его искали во всех трех Мирах, но бесполезно. Пропал Солгерд, как в воду канул. А вернулся через десять лет, да не один. Уж не знаю как, токмо нашел он Отца и Мать братьев, Творца и Берегиню, а те учинили над детьми Суд Свой, и присудили им вечное изгнание в Срединный Мир Древа, выращенного Творцом.